|
С чего бы начать? Пусть будет с самого унылого и ничем не примечательного начала:
Джон Мерфи родился на некогда прикрепленной подстанции Ковчега — Аркадии, которая считалась местом жительства людей низшего сословия. Он имел полную семью,в которой оба родители не чаяли души в своем единственном сыне.
Дальше можно было бы рассказать о радужной жизни его замечательного семейства, но, увы, в жизни всегда все нестабильно, и за короткий промежуток времени она перевернулась с ног до головы: маленький Мерфи имел неаккуратность заболеть. Лечение протекало трудно, на Аркадии отсутствовали необходимые медикаменты, а элита Феникса не делилась своими ресурсами с низшим слоем населения. Вопреки закону, отец Мерфи пошел на преступление, после раскрытия которого вскоре был казнен. Мать Джона не выдержала трагичной потери, и все, что могла сделать в данной ситуации — обвинить сына в разбитой жизни, да пить паленое дерьмо, которое перегоняли на Аркадии заправские алкаши.
С этого момента Джон был предоставлен самому себе. В его воспитании участвовали совершенно сторонние люди, с которыми он имел возможность время от времени сталкиваться в коридорах родного отсека. Характер мальчика формировался под огромным давлением чувства вины за произошедшее с семьей, а отсутствие заботы кого бы то ни было выработало в нем комплекс неполноценности, который в совокупности с юношеским максимализмом в свой пиковый период сыграл с ним нелицеприятную шутку.
Каким образом он попал в тюрьму история умалчивает. Не исключено, что в силу темпераментного, бойкого и безбашенного характера Джона посадили за разбой, воровство, ну или просто морду начистил кому не стоило. К тому моменту ему казалось, что жизнь особо-то не имеет смысла, что еще немного — и все закончится. Но именно эта ситуация кардинально перевернула ход его личной истории совершенно в другую сторону, сделав его членом Сотни, отправившую на Землю.
Ну, казалось бы — ура, мать его, гребанная свобода, делай что хочешь, убивай, кого хочешь, анархия, смерть, беспредел — вот оно, все не блюдце с голубой каемкой.
Но не тут-то было, сукин сын.
Свобода, пропагандируемая Беллами, была несколько мнимой, но Мерфи сразу определил, что руки развязаны будут только тогда, когда самоназванный лидер будет иметь то, что он хочет.
Первые несколько недель на Земле были похожи на тихие будни в Преисподней, и Мерфи принимал в развлекательной программе непосредственное участие с превеликим удовольствием, выступая в роли карателя, палача и шестерки лидера. Он вспыльчив, агрессивен, и способен на поступки, влекущие крупные неприятности. Вместе с тем, чем громче собака лает, тем больше сама боится: враждебность Мерфи к миру является ответной реакцией на страх, что ему причинят зло. С детства зная, что такое "не справедливо", он хочет казаться наверху, так как низам, по его мнению, рассчитывать не на что. И возможность реализации данного потенциала он видел только через Беллами.
До поры до времени все шло неплохо, пока вся эта игра не затянулась и не коснулась его напрямую: в попытке повесить его за убийство, которое он не совершал, ребята из Сотни явно не прививали ему любовь к окружающему. Да еще и изгнали за то, что он потребовал справедливого возмездия за свои мучения.
Но Мерфи — парень неглупый, и на редкость живучий, словно таракан. Долгое время о нем вообще никто не вспоминал, и пока жизнь в лагере нормализовывалась, Джон ежедневно проходил все круги личного Ада, пока под напором боли и отчаяния не сдал своим врагам другого своего врага, посчитав, что терять уже все равно нечего.
Его отпустили и он вернулся, сам того не подозревая, биологическим оружием. Но несмотря на это, даже в этой ситуации он смог найти для себя удобный момент для того, чтобы отомстить своим обидчикам, и перевернуть ситуацию в ту сторону, которая была для него приоритетной. Мерфи — парень злопамятный, с завидной памятью на обидчиков, которая раз за разом пробуждала в нем невероятную жажду мщения. Это было похоже на наркотики: чем больше он убивал тех, кого считал нужным, тем больше ему хотелось еще. Шаг за шагом, он подначивал себя местью к Беллами, и успокаивал себя смертью его подчиненных. Он не был плохим, и он не считал себя таким. На самом деле, каждая смерть, что он совершал, оставалась в его памяти, и все его поступки имели накопительный эффект. Он боролся за себя, ведь кроме себя самого о нем вряд ли кто-то позаботится. Многие считают его чудовищем, а он и не прочь соответствовать этому прозвищу, считая, что за все его прегрешения подобное обращение вполне заслужил.
На войне нельзя думать о жертвах; на войне нужно думать о себе.
Данному правилу он следовал с самой смерти отца, и вполне справедливо полагал, что именно это качество помогало ему выживать так долго: не привязываться, не любить, не дружить, не симпатизировать, и тогда уходящее не станет болезненным, а он — не будет привязан к времени, месту и людям.
Джон Мерфи никогда не был злодеем. Он был обиженным ребенком, которому пришлось пережить слишком многое, прежде чем повзрослеть. Скачок в развитии произошел с осознанием того, что убийства — не выход из ситуаций, и что в этом мире невозможно выжить в одиночку.
Тот знаковый случай с Финном Коллинзом в поселении Землян на многие вещи раскрыл ему глаза.
Даже если ты не можешь доверять людям, любить их и привязываться к ним, научись получать от них пользу. Взаимовыгода — основа существования на этой проклятой Земле.
Нет, он не подобрел, не вышел из грязи в князи, и не стал романтиком-пацифистом.
Он повзрослел, научился взвешивать ситуацию, понимать, что нужно ему, и научился ценить то немногое, что у него когда-либо появлялось.
И нет, это совсем нихрена не значит, что он полюбил жизнь и людей. Он все еще ненавидет людей. Чаще всего он вообще ненавидит всех. Он своенравен, прицнипиален, и чертов циник до мозга костей; знает себе цену и заставляет считаться с этим окружающих. Однако это не лишает его рассудительности, и ему не чуждо даже проявление сочувствия, если видит неоправданную жестокость по отношению к другим. Так или иначе, многие жизненные ситуации Джон проецирует на себя.
Он эмоционален, все еще вспыльчив, но это не отменяет факт зарождения здравого смысла в его черепной коробке.
Он быстро учится и не менее быстро приспосабливается.
А еще он счастливчик, который умеет ценить момент, и умеет рисковать. Поэтому он ушел из лагеря вместе с Джахой за поисками сомнительного Города Света.
Хотя нет, на самом деле не поэтому.
А потому что в него впервые в жизни кто-то поверил. Как оказалось, чужая вера для него возымела какой-то смысл.
| |
в ЛС 
SKYPE
