Я вальяжно развалившись на двухспальной кровати в своем, оплаченном фирмой, с которой я подписал контракт, номере отеля, размышляя, смотрел в потолок, внимательно изучая двух рожковую люстру. Все в ней было сносно: совершенно обычная, практически не бутафорского оформления и с почти не пыльными плафонами, единственное, что меня конкретно выбивало из себя так это то, что вечерами она светила слишком ярко для моих глаз и посему мне приходилось не включать свет вовсе, едва собирая ногами разбросанные по полу вещи и пробираясь сквозь тьму к месту сна. У меня почти никогда не возникало идей приобрести в Портленде квартиру, даже несмотря на то, что я уже полгода как здесь живу и существую. Снимаюсь в сериале и практически в ус не дую, хотя домой по прежнему хочется, еще как. Наверное, ни что не сравнится с жизнью в горах, каждый вечер уединения с природой и незабываемый секс на заднем дворе с очаровательной Эшли, молодой простушкой - дочерью соседей, которую то и дело сватают мне мои старики. Не хватает мне иногда этого. Еще не хватает любимого бара, где я мог спокойно пропустить парочку-тройку бутылок янтарного пойла, да помацать своей большой пятерней за отличную, упругую задницу Стефанию.
Горько вздохнув, перевалился на бок, да потянулся к тумбочке, где сверху спокойно покоилась пачка сигарет; зато здесь я могу курить в постели и не получить тумаков от престарелой матери, которая все негодовала "почему ее ненаглядный тридцатипятилетний сыночек до сих пор не привел домой какую-нибудь милую хозяйственную женщину". Цыкнув, сунул в рот сигарету, поджог и спустя секунду выпустил смачное колечко дыма - еще чуть-чуть и надо бы собираться, мою царскую задницу ждать никто не станет, а на хлеб надо зарабатывать. Руками. Но что поделать?
[float=left][/float] Во время перерыва между съемками, умудрялся заводить новые знакомства, пить крепкий кофе и вести "светские" беседы о том, как бы "хорошо было сейчас пропустить литра так два самогону и, ухватившись за добротную грудь Дороти, свалиться в мягкую постель". Многие меня слушали и понимали, но были и те, кому был чужд мир холопов. Тогда я, с присвистом, старался вывести их на более трогательные беседы, чтобы понять какого ума они птицы и стоит ли с ними, такими, водится. Вот и сейчас я что-то усердно кому-то доказывал, и это кто-то уже пообещал мне "наделать делов" в моей гримерке, дабы доказать свою правоту. Нет, ну а что, я не против. Особливо когда длинноногая цаца планирует доказать мне, что она ни чуть не хуже "моих доярок". Посмотрим.
Девица, ее роль была в массовке, играла какую-то простушку и свято верила, что благодаря этому сможет вырваться на пьедестал почета, явилась в мою гримерку, сразу же переходя к делу; я тогда еще только вышел из душевой комнаты и скептически отнесся к ее появление, но последующее заставило меня порадоваться, растянув свою морду в благодатной улыбке. Под ее "мешковидным сценическим халатом" не было ничего; почесав бороду, долго не стал церемониться, да перешел к сразу к делу.
- Послушай, Аннушка, чтобы стать более значимой и известной, что ли, тебе необходимо выбирать правильных людей, - я одарил ее последним поцелуем, после чего хамовато натянул свои брюки и продолжил, - под которых ложиться. Я не такой, - сказал, как отрезал. Ни дать, ни взять - хам. Но чего уж поделать, что к любови такой я отношусь не очень, да и вовсе не уважаю таких дам. Словил от темноглазой Анны по морде и остался один в своей гримерке. Ну, а что поделать? Горы золотые я ей не обещал, слова любви и нежности не говорил, да и вообще не звал даже, сама приперлась, нарушив мой покой. Сам дала взять ее, не оставив даже право на выбор. Хмыкнув, я взглянул в свое отражение - не испортись там, сынок! - мать, как в воду глядела, поддамся соблазнам большого города и в скором времени привезу им не добротную Маришку, а стройную, длинноногую цацу МэриЭн. Зато будут им долгожданные внуки, если только "грудь не обвиснет", да "растяжки на животе не появятся".
внешний вид
[float=right][/float] Привел себя в порядок, после чего отправился в комнату отдыха - до окончания перерыва моего осталось полчаса и я еще успею выпить крепкого кофе, да съесть парочку бутербродов.
По деловому ввалившись в помещение отдыха, огляделся - здесь была всего лишь одна "посетительница", которую я не сразу узнал со спины. Я вообще не понял, что это за крашенная краля стоит и трындит по телефону, то и дело кивая и поддакивая, очевидно, своей собеседнице. Никак иначе. Мужики не церемонятся. Даже по телефону. Я по прежнему уверенно прошествовал к барной стойке, дабы заварганить себе горячего кофейка и, что думаете со мной произошло в последующие секунды? Моя жизнь перевернулась во второй раз.
Когда я обошел кралю и взглянул на нее, то меня словно окатили ушатом холодной воды. Эту блондинку было трудно не узнать. Сава меня предала и укатила в город неоновых огней, оставляя меня одного наедине с разбитым и страдающим сердцем. А ведь я свято верил в искренность наших чувств...
- Вот это встреча, - придя в себя от нахлынувших воспоминаний, я хамовато произнес, оценивая ее с ног до головы. Не изменилась: такая стройная, красивая и независимая. Сука. Определенно. Променяла меня на какой-то где-то там кошелек, - ну-с, здравствуй, Сава! Не надеялся даже встретить тебя. Вообще.